 |
ГОЛОСА
№3, 1994
Игорь Непомнящий
* * *
Опять осенний сад,
Тоскующий во тьме,
Пятнист и полосат
И не в своем уме,
Трагический актер,
Играющий вину,
Он погружен в простор,
Как слово в тишину.
И лишь последний куст
Порочных георгин
Не размыкает уст
Без видимых причин...
Из цикла «В ВОСЕМЬ СТРОК»
На матовом снегу бело от лунных пятен,
Поскрипывает наст под черным сапогом,
И снова Млечный путь для нас невероятен
И смутно говорит о времени другом,
О времени ином, когда прекрасный эллин,
Надменный римлянин иль скорбный иудей
Впервые ощутил, что мир небеспределен...
...и трудно стало жить ему среди людей.
* * *
В пыли, в пуху, в репейнике, в дожде,
Пространством нищ, а временем богат,
И сам я на аукционе, где
Не «продано», а «прожито» кричат.
Но кто при счете «три» дает отбой
И кто же не участвует в торгах?
Не ворон ли в полнощных облаках?
Не ангел ли с оплавленной трубой?
* * *
Хиханьки да хаханьки,
Строчек толчея —
Плохонький да махонький
Слепок бытия.
* * *
По-над речкой по-над синей,
По-над бездной
Что скажу я на латыни
Неуместной?
О судьбине, о рябине
Безымянной
Что скажу я на латыни
Окаянной?
О кручине, о лучине
Ненаглядной
Что скажу я на латыни
Беспощадной?
* * *
И девушка с веслом,
И мальчик с медным горном —
Не сон ли о былом,
Кровавом и мажорном?
О родина моя...
Иных не будет родин,
Где б мог остаться я
Неволен, но свободен.
И дело же не в том, что брежу общежитьем —
Она была гнездом, прибежищем, укрытьем,
Она была груба, жестока и пристрастна,
Но даже и раба, она была прекрасна.
А нынче — ночь, зима,
Перрон огнями залит,
О чем, сводя с ума,
Вдали состав сигналит?
И кто же там, в окне
Последнего вагона,
Все шлет прощенье мне
Почти освобожденно?
* * *
Как птенца, отогрею дыханьем ладошку твою —
Отвоюю у стужи великой, от ветра отвою
И по краю пройду, удержавшись на самом краю,
Чтоб в ничто мировое не броситься вниз головою.
У дрожащих перронных огней, отраженных во льду,
У немых облаков и высокого лунного диска
Я отспорю тебя и по сваям над бездной пройду,
Сам не зная, что был я от участи смертника близко.
В этом мире вечернем, где столько услад и утрат,
Где и мысль невозможна о ропоте и посяганье,
Для тебя — молодые алмазные звезды горят,
Для меня — перемерзшие листья шуршат под ногами.
|
|
