|
ГОЛОСА
№4, 2010
Владимир Колесников
* * *
Аскай — сухая Азия
Стучится у двора.
В степном однообразии
Отрадны хутора.
Две девочки под вишнею
На свитке из попон
Все жарче, неподвижнее
Читают “Тихий Дон”.
А солнце льет с беспечностью
Лучи на спелый луг.
И полдень перед вечностью
Остановился вдруг.
И самолеты замерли,
Летящие сюда,
Как будто в кинокамере
Оплавлена слюда.
И девочки, как статуи,
Вмурованы с травой
В столетие двадцатое,
Июль сорок второй.
* * *
Мы захлебнулись половодьем
И снова сделались детьми —
Самих себя за полы водим
С восхода солнца и до тьмы.
Перебегаем по сухому
На заливные островки,
И загонять сегодня к дому
Нас тех нам этим не с руки.
И веет в воздухе весеннем
На тех, идущих впереди,
Надеждой, радостью, везеньем...
Ну что ты вертишься? Иди.
* * *
На заводском дворе “Калибра”
К усладе занятых сердец
Завел подобие верлибра
Весной овеянный скворец.
Его мы знали понаслышке,
Он зимовал у кузнецов,
Теперь в поношенном фрачишке
Играл на публику с низов.
Мы улыбались и бодрели
И удивлялись, распознав,
Что подражал он трелью дрели
И клокотал, как автоклав.
Гудел сигналами термички
И даже бухал, будто пресс.
Запечатлелся в бедной птичке
Весь производственный процесс.
А солнце окна перекрыло
И косо хлынуло сквозь цех,
И мы в минуты перерыва
Разговорились о скворце.
О назначении искусства,
Натурализме и левей...
Но приближался май из Курска
И надвигался соловей.
ДВЕ ВЕСНЫ
Время вороне чихать:
Тайное таянье снега.
Ветер, как дворничиха,
Роется в яме с разбега.
Есть у весны сестра.
Старшaя. На черных работах.
Вижу ее с утра
В ватнике мокром и ботах.
Холоден ее взор.
Ходят за нею собаки.
Она собирает сор,
Сжигает в железном баке.
Ночью шумит ветла.
Или ее метла?
Землю к теплу убрав,
К первой травинке тонкой
Выводит за синий рукав
Свою меньшую сестренку.
Сама отходит в сторонку.
|
