|
ГОЛОСА
№4, 2010
Илья Фаликов
* * *
Полыннолистная амброзия
весьма опасна. Не об розе я
или, тем более, кресте.
Немало яда на листе
амброзии полыннолистной,
гигиенистам ненавистной.
Амброзия полыннолистная
растет повсюду. Только свистну я,
в ответ — скворец и хор ворон.
Среди ворованных хорoґм
куст отдает полыннолистный
доисторической отчизной.
Трепещет куст. Когда нестрогая
наяда стонет длинноногая,
с воздетых ног струится яд
на всех возлюбленных подряд.
Тут ты и я, и все другие —
одна сплошная аллергия.
В любви поклялся не березе я.
Полыннолистная амброзия!
Тебе каюк, объявлен бой,
звенит коса, но я с тобой.
Где ядовитая роса,
там знаменитая коса.
ХАЛАТ
Розовая чайка на закате
прокричит о ситцевом халате.
Дышит средиземная природа
темно-серебристым духом йода.
Птичьи переносят вереницы
запах океана и больницы,
где народ блуждает по палате
большей частью в ситцевом халате.
Куплена вещица по старинке
за бесценок на Казачьем рынке.
Ситцевый халат за сто целковых,
сто целковых, цокот на подковах.
Лихо пролетела птица-тройка,
финиш, а не стартовая стойка,
и народ в казенном затрапезе,
в захолустье, а не в Сен-Тропезе.
Матушкины были постирушки,
берег моря, крабы и ракушки,
корешаґ и корюшкины тушки,
водоросли в качестве подушки.
И на куче водорослей снится
женский запах ношеного ситца.
САН-МИКЕЛЕ
Одесситка притащит камней и цветов
и поправит могилу твою.
А народ хочет знать. А народ не готов.
Он еще не обвыкся в раю.
А народ хочет знать. А народу плевать
на твою остроносую тень —
что за птица ее будет рвать и клевать
и в аду наводить на плетень.
Одесситка — землячка Ахматовой, но
не читала стихов никаких.
А крылатому льву в поднебесье дано
горловой ретранслировать стих.
— Каждый остров всего-то из ряда Итак,
пусто место, крутой бережок.
Ты не думай, что с кем-нибудь будет не так.
Это будет со всеми, дружок.
|
