 |
ГОЛОСА
№4, 1998
Марина Бородицкая
• • •
Есть дерево; не знаю, как зовут,
Но что-то в женском роде: как бы проза
В подвесках поэтических причуд.
Блатной романс. Японская береза.
У ней такая медная кора!
Она росла на даче у подружки
(Там, на участке, словно бы вчера,
Мы делали шалаш из раскладушки).
И мальчик, по-индейски меднокож,
Сливался с ней, обхватывал ногами
И плавно поднимался — так, что дрожь
По всем соседним кронам шла кругами.
Четырнадцатым летом, налегке,
Мы ве2лики пасли, согнав к оврагу.
Трещал приемник. Где-то вдалеке,
Незримые, вползали танки в Прагу.
И к той древесной гладкости прильнуть
И уловить земное сотрясанье
Мешала только маленькая грудь,
Болевшая от всякого касанья.
Есть дерево: не знаю, как зовут,
Но все оно, как смуглая прохлада,
Как первых стыдных мыслей детский зуд,
Осталось в глубине чужого сада.
И если этот ствол давно исчез,
Оставив по себе пенек надгробный,
Я мысленно целую круглый срез
Со всей историей внутриутробной.
• • •
Встаньте, кто помнит чернильницу-непроливайку,
Светлый пенал из дощечек, и дальше по списку:
Кеды китайские, с белой каемочкой майку,
И промокашку, и вставочку, и перочистку.
Финские снежные, в синих обложках тетради,
День, когда всем принести самописки велели,
Как перочистки сшивали усердия ради,
С пуговкой посередине — и пачкать жалели.
Встаньте, кто помнит стаканчик за семь и за десять,
Пар над тележками уличных сиплых кудесниц, —
С дедом однажды мы в скверике при Моссовете
Сгрызли по три эскимо, холоднейших на свете.
Разные нити людей сочленяют: богатство,
Пьянство, дворянство... порука у всех круговая,
Пусть же пребудет и наше случайное братство:
Встаньте, кто помнит — и чокнемся, не проливая!
• • •
Сейчас я тишины сторонник
И созерцатель снежных крыш.
Присел амур на подоконник,
Но я ему сказала: «Кыш!»
|
|
