 |
II. Острова и матерые земли
Ирина Ермакова "Колыбельная для Одиссея"
КЛЕВЕР
Какая зима на земле —
пальба и метели, метели.
Трилистник расцвел на стекле
из визга и снежной шрапнели.
Берлогу страны занесло.
Чернеют горелые елки.
Тепло, моя радость? Тепло.
Бьет полночь, слипаются стрелки.
Ломая кусты и кресты,
сквозь красную крышу сугроба,
встает император из гроба,
из вечной своей мерзлоты.
Таращась во тьму меловую,
он рыщет в ночи, как шатун:
как стянуто небо в косую,
какой на земле колотун.
Какая веселая ночка.
Как хочется, Господи, спать.
Держава, что мать-одиночка,
не в силах детей удержать.
И ветер расхристанный косит.
И вертит метель колесо.
Отречься — и плюнуть на все,
да мерзнет слюна на морозе.
Но страсть, обращенная в лед,
не спит, наливаясь потопом.
И клевер багровый цветет,
укрытый под царским сугробом.
|
|
