 |
I.
Андрей Грицман "Пересадка"
БОТАНИЧЕСКИЙ САД
И снег, скользящий по листам агавы,
и дрожь мимоз, и мыслящий тростник
еще не рождены, и до весны —
Москва на выдохе.
В плену прозрачной лавы
старинный сад. У дальних парников
в снегу зимуют очертанья лилий.
Сеть проводов на высоте легка,
и бабочки еще не появились.
Растений чудных перечень течет
из рукавичной кутанности ранней.
Тропических цветов зияют раны.
«Антуриума» ярко-красный рот
все тянется к «Аглаонеме нежной».
Я вижу, как выходит в тихий сад
мисс Томсон бросить взгляд на «Клеродендрон»,
давно уже политый дядей Томом,
с росой, крупнеющей на глянцевитом лбу.
В то время как («лишь пушка зоревая») полковник Уилкс
в хрустящем белом шлеме
внизу «Акалифу» ласкает желтым пальцем.
Мы прятались в тропических лесах
«Ховеи Бельмора», вдыхая
безумный женский аромат
«Гоффмании двуцветной».
Кончалось все «Агавой», «Бересклетом»,
японским садом с ярко-синим небом,
«Эхмеей Вайлбаха» и строгим «Молочаем».
Вот перечень цветов. Фонарь и ночь.
Шагает он, диктующий с листа.
Она — у ундервуда с папиросой.
Мороз, косые тени, полусон.
Снег тянется на свет и липнет.
В заснеженной, простуженной Москве
латинский перечень торжественных имен
и запах эвкалипта.
|
|
